Отдельные дары

В Отделе личных коллекций хранятся произведения из собрания Михаила Владимировича Алпатова (1902–1986), крупного ученого, автора классических трудов по истории мирового искусства. Его перу принадлежат классические труды по истории мирового искусства. В 1920-е годы Михаил Владимирович работал в ГМИИ им. А.С. Пушкина и до конца жизни сохранил тесную связь с его деятельностью. Алпатов был блестящим педагогом и преподавал в Институте философии, литературы и истории (ИФЛИ), был профессором МГУ имени М.В. Ломоносова, заведовал кафедрой истории искусства в художественном институте имени В.И. Сурикова. В ОЛК воссоздан мемориальный кабинет Михаила Владимировича, где хранится библиотека ученого и экспонируются картины из его собрания.

К художественным оценкам Алпатова внимательно относились многие современные художники, они дарили ему свои произведения. Это — картины Роберта Фалька, Павла Кузнецова, Давида Штеренберга, мелкая пластика Андрея Матвеева и Сарры Лебедевой. В его собрании также хранилось несколько древнерусских икон. Кроме того, в Отделе личных коллекций хранятся более 200 его собственных живописных работ — в основном пейзажи и натюрморты.

В отделе рукописей ГМИИ находится собрание рисунков Михаила Владимировича, его рукописи и письма. Обработка этого фонда ведется сотрудниками Музея. За последнее время была опубликована переписка М.В. Алпатова с литературоведом Н.Я. Берковским и статья «Архитектура как искусство». Наследие Михаила Владимировича Алпатова было передано в ГМИИ его вдовой, Софьей Тимофеевной Алпатовой.

В собрании Отдела личных коллекций — дар Веры Михайловны Исаевой, в котором выделяются произведения художников из объединения «Мир искусства» Сергея Судейкина — Балет и Кафе (1915) и Евгения Лансере Старая усадьба. Вера Михайловна Исаева (1905 ? – 1997) происходила из семьи известного юриста Михаила Михайловича Исаева (1880-1950) — крупного учёного-правоведа, специалиста по уголовному праву, профессора петербургского и московского университетов, заслуженного деятеля науки РСФСР. Семья была образованная, с сильным тяготением к искусству. Глава семьи был дружен с известным русским писателем и художником, человеком парадоксального художественного мышления А.М. Ремизовым. В круг интересов М.М. Исаева входило искусство русских символистов и мастеров объединения «Мир искусства», выставки которых он регулярно посещал. По воспоминаниям, упомянутые картины С.Ю. Судейкина были приобретены отцом Веры Михайловны на одной из выставок «Мира искусства». Вера Михайловна в молодости обучалась вокальному искусству, в 1930-е годы работала певицей в Радиокомитете, впоследствии преподавала в театральном институте. Она была знакомой С.Т. Рихтера, постоянным посетителем московской Консерватории и «Декабрьских вечеров» в Пушкинском музее, завещала свое собрание Отделу личных коллекций.

В 1988 году Фанни Петровна Зелинская-Кальканьо передала в дар Отделу личных коллекций произведения русского скульптора Глеба Владимировича Дерюжинского (1888–1975). Это был первый для Отдела небольшой комплекс работ скульптора русского зарубежья, чьи работы редки для отечественных музеев.

Г.В. Дерюжинский происходил из потомственных дворян, был сыном профессора Московского и Санкт-Петербургского университетов, видного юриста, сенатора В.Ф. Дерюжинского; по матери – внуком юриста А.А. Арцимовича. В 1906–1912 годах получил юридическое образование в Санкт-Петербургском университете, но отказался от юриспруденции и посвятил себя искусству. Еще до обучения в университете два года занимался рисунком и скульптурой в Рисовальной школе Общества поощрения художеств в Петербурге. В 1911 и 1912 годах посещал скульптурные мастерские в парижских академиях Р. Жюльена и Ф. Коларосси; встречался с О. Роденом. В 1913–1918 учился на скульптурном отделении Императорской Академии художеств в Петербурге у академиков скульптуры Г.Р. Залемана и В.А. Беклемишева, творчество которых находилось на стыке позднего академизма и реалистического направления передвижничества.   

Творческая жизнь Г.В. Дерюжинского прошла в США, куда он уехал в 1918 году сразу после окончания Академии. Он стал успешным скульптором, автором многочисленных портретов представителей русской эмиграции: дирижера А.И. Зилоти, композиторов С.В. Рахманинова, А.Т. Гречанинова, художников Н.И. Фешина, М.В. Добужинского, Н.К. Рериха, кубинского шахматиста Х. Р. Капабланки, индийского поэта Р. Тагора, президентов США Т. Рузвельта, Ф. Д. Рузвельта и Дж. Кеннеди, членов американских аристократических семей и промышленников. Также художник создал многочисленные религиозные композиции и декоративные скульптуры для различных храмов в США.

Дерюжинский получил крепкую академическую выучку в Академии художеств и соединил ее с новаторскими приемами, которые он воспринял от французских учителей – сохранив верность классической форме, он обогатил ее импрессионистической фактурой.

В этом небольшом собрании работ Дерюжинского – одно живописное произведение, изображающее зимнюю улицу в Петербурге как этюд-воспоминание о времени, проведенном в России, и пять скульптур камерного характера, которые отражают разнообразие авторской стилистики.  

«Торс» (1932) и «Портрет дочери Наташи» (1937), исполненные в гипсе, решены в классической манере. «Торс» тяготеет к идеальным античным образцам, но элементы новой реальности присутствуют в вытянутых пропорциях и худощавости модели. Оплечный портрет дочери-подростка с четкой лепкой лица и гладко обработанной поверхностью выполнен в традициях неоклассицизма. Основанием бюста служит низкий круглый постамент с архитектурной профилировкой базы, что отсылает нас к приему, заимствованному у римского скульптурного портрета или эпохи классицизма.  

Три небольшие скульптуры со свободно трактованной и артистично обработанной пластической поверхностью, изображающие обнаженную женскую натуру в сложных ракурсах (одна из которых сделана с Ф.П. Зелинской-Кальканьо), имеют выразительную импрессионистическую окраску.

Даритель – Фанни Петровна Зелинская-Кальканьо – прожила яркую, полную приключений жизнь, в 1920–1930-е годы она была примадонной легендарного театра-кабаре «Летучая мышь» Никиты Балиева. Зародившись в 1908 году как содружество актеров Московского Художественного театра, с 1912 года «Летучая мышь» стала коммерческим театром миниатюр, который пережил сложные первые годы Советской власти, а в 1922 году был закрыт. Труппа уехала в Европу, затем обосновалась в США. В 1920-е – начале 1930-х театр давал представления в Нью-Йорке и Париже. Вероятно, в период работы театра в США Фанни Петровна познакомилась с Г.В. Дерюжинским и составила это небольшое собрание его работ.

В 1989 году Ксения Михайловна передала в дар Отделу личных коллекций свое небольшое собрание русской живописи начала 1920-х годов, происходившее из коллекции ее двоюродного деда – знаменитого историка искусства Павла Павловича Муратова. Среди них подмосковные пейзажи и натюрморт с цветами кисти П.П. Кончаловского – русского художника-сезанниста, одного из организаторов общества «Бубновый валет», и лирический пейзаж художника-пленэриста И.Э. Грабаря, крупного организатора музейного и реставрационного дела в нашей стране.

Ксения Михайловна Муратова (1940-2019) – профессор-медиевист, доктор искусствоведения; преподавала в МГУ на кафедре истории искусства, читала курс готики и средневековой миниатюры, позже стала профессором университета Сорбонна.

С 1970 года Ксения Михайловна жила в Риме, затем в Париже, часто приезжала в Москву. Она была страстным популяризатором деятельности и творчества Павла Павловича Муратова, автора знаменитой книги «Образы Италии» и первой русской монографии о Сезанне, хранителя итальянской живописи в Московском публичном и Румянцевском музеях, литератора и переводчика. В 2008 году Ксения Михайловна стала инициатором выставки в ГМИИ им. А.С. Пушкина «Павел Муратов – человек Серебряного века», а в 2012 основала в Риме Международный научный центр «Павел Муратов».

В 2003 году Максим Владимирович Кончаловский (род. 1940), пианист, ученик Э.Г. Гилельса, заслуженный артист России, внучатый племянник художника П.П. Кончаловского, передал в дар Музею редчайшую акварель М.А. Врубеля Клеопатра на ложе (1899). Акварель была создана в качестве иллюстрации к произведению А.С. Пушкина «Египетские ночи» для юбилейного издания трехтомного собрания сочинений поэта, которое в 1899 году было осуществлено прадедом дарителя – издателем и литератором П.П. Кончаловским-старшим. М.А. Врубель в знак дружбы подарил акварель сыну издателя Максиму Петровичу Кончаловскому, впоследствии выдающемуся врачу-терапевту, который приходится дедом дарителю

В 2003 году, после того, как в залах Отдела личных коллекций прошла персональная выставка акварелиста Артура Владимировича Фонвизина (1882 – 1973), в Музей поступил еще один дар. Сыном художника, Сергеем Артуровичем Фонвизиным были подарены два женских акварельных портрета и альбом набросков 1940-х годов, выполненных пером. До этого Музей обладал тремя акварелями А.В. Фонвизина из собрания С.Т. Рихтера.

Разнообразие русского искусства первой трети ХХ века дополняет небольшая коллекция карандашных этюдов обнаженной натуры П.П. Кончаловского, полученная в 2011 году в дар от Екатерины Сергеевны Семёновой, внучки художника, дочери детской писательницы Наталии Петровны Кончаловской, вдовы писателя и публициста Юлиана Семёнова. Это второй дар музею представителей известной семьи Кончаловских.

Рисунки относятся к 1910-м годам, времени активной деятельности П.П. Кончаловского в объединении «Бубновый валет» – ярчайшем явлении московского художественного авангарда. Мастеров, участвовавших в выставках «Бубнового валета», называли «московскими сезаннистами» за их увлеченность живописными приемами Сезанна и кубистов, воспринявших сезанновские методы, основные черты которых – геометрия, построенная на изучении природы, подчеркнутая структура, объем, вес, устойчивость.

Серия черно-белых рисунков Кончаловского относится к жанру штудий обнаженной натуры (называемый также «ню»), перед которым в искусстве русского авангарда ставились новые пластические задачи. Молодые художники-новаторы, нацеленные на завоевание творческой свободы, против академических устоев и эстетических ценностей культурной элиты, против культа поэтичности и красоты, имели крепкие навыки классического рисунка. В стремлении преодолеть привычные способы видения натуры, «валеты» трансформировали «высокий» академический жанр рисования обнаженной натуры путем перенесения смысловых акцентов с образа красоты и совершенства физической природы человека на чисто пластические качества произведения. Человеческое тело превращается в повод для формальных поисков. Эта новая задача пластической интерпретации человеческого облика выразилась в создании намеренно преувеличенных или деформированных форм тела, его материальной убедительности и экспрессивной выразительности. 

Графические «ню» Кончаловского 1910-х годов отличает эскизная манера исполнения углем, нарочитая небрежность, широкая упругая линия, темпераментный круглящийся контур. Художник сосредоточен на изображении фигур, лица только схематично намечены. Умеренная кубизация форм отражает «афористически краткую» и сосредоточенную работу над моделями. Слегка прорабатывая объемы, передавая скульптурную мощь торса, художник намечает направление движения и массы. Сочность и динамичность штрихов и линий, условность светотеневых акцентов придают статичным позам натурщиц, запечатленных в сложных ракурсах, скрытую силу движения.